Мемуары принцессы

ВВЕДЕНИЕ

Я — принцесса страны, в которой правят ко­роли. Вам я буду известна под именем Султана. Я не могу назвать своего истинного имени, по­тому что то, что я вам сейчас расскажу, может навредить мне и моей семье. Я принцесса Саудовской Аравии, член мо­наршей династии Аль Саудов, которая до сих пор правит Королевством Саудовской Аравии. Как женщина, рожденная на земле, которой повеле­вают мужчины, я не имею права обращаться к вам напрямую, поэтому я попросила свою аме­риканскую подругу, писательницу, выслушать меня и пересказать мою историю.
Я была рождена свободной, но сейчас я жи­ву в оковах. Невидимые, скрывающиеся под оре­олом роскоши, они не давали о себе знать до тех пор, пока я не достигла сознательного возраста. И тогда меня охватил настоящий ужас. Я не помню себя до четырех лет. Наверное, я смеялась и играла, как все маленькие дети, пре­бывая в блаженном неведении о степени личной значимости. В стране, где мне суждено было ро­диться, жизнь человека предопределена его по­ловой принадлежностью.
Для того, чтобы понять, как я жила, вам не­обходимо знать, кто были мои предки. Мы, со­временные Аль Сауды,— представители шесто­го поколения первых эмиров Наджрана, земли бедуинов, ставшей частью Королевства Саудов­ской Аравии. Мечты первых Аль Саудов вдох­новляли их на набеги и захват близлежащих пу­стынных земель и ночные нападения на сосед­ние племена.
В 1991 году случилось несчастье: клан Аль Саудов был побежден и обращен в бегство. Абдул Азиз, мой будущий Дедушка, в то время был еще ребенком. Он чудом пережил тяготы пере­хода через пустыню. Позже он, сгорая от сты­да рассказывал, как отец велел ему забраться в большой мешок, который прикрепили к седлу верблюда. Его сестра Нура висела во втором та­ком же мешке другой стороны седла. Снедае­мый обидой и злостью из-за того, что возраст не позволил ему сразиться с врагами, он раскачи­вался в мешке в такт шагам верблюда. Позже он говорил, что тот момент, когда он, униженный поражением собственного отца, смотрел сквозь отверстие в мешковине, как исчезает из виду бо­жественная красота родного края, стал перелом­ным в его жизни.
Проведя два года в скитаниях по пустыне, семья Аль Саудов нашла пристанище в Кувейте. Абдулу Азизу настолько не понравилась жизнь кочевника, что он еще в детстве поклялся вер­нуть пустынные земли, которые когда-то были ему домом.
Итак, в сентябре 1901 года двадцатипятилет­ний Абдул Азиз вернулся в нашу страну. Шест­надцатого января 1902 года он со своими сорат­никами наголову разбили врага, В последую­щие годы для того, чтобы закрепить лояльные отношения с пустынными племенами, Абдул Азиз женился на более чем трехстах женщинах, которые принесли ему более пятидесяти сыно­вей и восьмидесяти дочерей. Сыновья любимых жен пользовались привилегированным положе­нием. Именно они сейчас держат в руках власть над нашей страной. Из всех жен Азиза самой любимой была Хасса Судаири. Сыновья Хассы теперь возглавляют клан Аль Саудов, управляя королевством, созданным их отцом. Фахд, один из этих сыновей, — правящий монарх.
Многие сыновья и дочери сочетались браком, с двоюродными братьями и сестрами, предста­вителями видных родственных кланов: Турки, Джилюви и аль-Кариб. Дети, родившиеся в этих союзах, стали принцами и получили влияние в клане Аль Саудов. В1991 году наша семья на­считывала двадцать одну тысячу человек. При­мерно тысяча из них была принцами и принцес­сами, прямыми потомками великого предводи­теля, короля Абдула Азиза.
Я, Султана, — одна из них.
Мои первые детские воспоминания связаны со сценой насилия. Когда мне было четыре года, моя обычно нежная Мать отхлестала меня по щекам. За что? За то, что я посмела имитировать молитву Отца: вместо того, чтобы молиться Мекке, я молилась своему шестилетнему брату, Али. Я думала, что он — бог. Откуда мне было знать, что это не так? Даже спустя тридцать два года я помню боль от этих ударов, и те вопросы, которые начали у меня возникать: если мой брат не бог, то почему тогда с ним так обращаются? В нашей семье было десять дочерей и один сын, поэтому в доме всегда царил страх: вдруг жестокая смерть отберет у нас единственного наследника, вдруг сыновей больше не будет, вдруг бог проклял наш дом, населив его одними доче­рями? Моя Мать каждую беременность встре­чала со страхом, молясь о сыне и обмирая при мысли о дочери. Девочки рождались одна за другой, пока нас не стало десять.