НЧЧК. Командировка

ГЛАВА 1

17—18 марта

Зима для капитана НЧЧК1 Эринрандира ап-Телемнара пролетела мгновенно. Для начала он схлопотал выговор. Не строгий и без занесения в личное дело, но с подробным и неприятным разбором полетов на очередном ПДПС2. Зато квартальную премию не сняли, что уже хорошо. Потом было убийство с расчлененкой, на праздники ап-Телемнар традиционно дежурил, а весь январь — охотился на банду вудуистов. Имболк3 Эрин встретил на боевом посту — в засаде на мага-извращенца, при силовом захвате которого эльф получил пулю в бедро, сложнейший перелом челюсти и сотрясение мозга. Провалявшись неделю в санчасти, энчечекист вернулся в строй, чтобы тут же угодить под пули грабителей могил. Стараниями Готзиллы Шахидовны к началу марта Эрина трясло от одного только вида гоблинов-целителей. Заметив неподалеку белый халат, эльф инстинктивно и непроизвольно тянулся за оружием.
Короче, было весело, познавательно и абсолютно нескучно.
А еще у Эринрандира вдруг обнаружилась личная жизнь. Она случайным образом (не исключено, что даже в качестве бесплатного бонуса) прилагалась к его замечательной напарнице — леди Нолвэндэ Анарилотиони, мыслечтице и графомагу. Дочь отважной грифонолетчицы не посрамила родового имени, принимая активное и непосредственное участие в работе ап-Телемнара, немало помогая в ходе очередного расследования и обнаруживая все новые и новые таланты на поприще охраны закона и порядка.

1 НЧЧК — Нечеловеческая Чрезвычайная Комиссия по борьбе с нежитью и мажеством.
2 ПДПС — постоянно действующее производственное собрание.
3 Имболк — 1 февраля (один из кельтских праздников Огня).

Правда, эта личная жизнь была очень странного свойства. Невзирая на четыре с половиной месяца, прошедшие со дня знакомства, отношения эльфа и его напарницы оставались в зачаточном состоянии. В редких промежутках между совещаниями, дежурствами, допросами, задержаниями и выездами на место происшествия они с Нол успевали иногда чмокнуть друг друга в щечку и подержаться за руки. А еще сходили дважды в кино — один раз на какой-то пиндо-станский мультик (половину которого Эрин честно проспал на плече у Нол), второй — на отечественный хит сезона "Насмешку Рока-2" (в компании с коллегой Леготаром и его достойной супругой). Однажды почти посидели в "Лепрекон-клубе", и то ближе к ночи Эрина вызвал к себе начальник отдела собственной безопасности товарищ Шрак для серьезного разговора. На самом деле мрачному гоблину было не с кем выпить, а отказаться от приглашения следователь не мог — все-таки главный особист управления, и с этим фактом следует считаться.
Узнай кто-нибудь из руководства о новшествах в жизни ап-Телемнара — случился бы страшный скандал. Непосредственное начальство в лице Ытхана Нахыровича со своих руководящих вершин, а также с традиционными орочьими понятиями о приличиях, и так поглядывало на эльфа с изрядной долей недоверия, время от времени напоминая ему о долге и чести, несовместимых с легкомысленными шашнями. Пришлось обновить все свои навыки разведчика по части маскировки, отвлекающих маневров и заметания следов, чтобы сотрудники по борьбе с мажеством оставались в счастливом неведении относительно подлинных отношений между Эрином и его напарницей. От всепроникающего ока бывшего спецагента, а ныне начальника внутренней тюрьмы Леготара ал-Халдамира спрятаться, естественно, не вышло, но тот пообещал молчать, как когда-то на допросе у пиндостанских орков. Скорее всего товарищу ап-Халдамиру было просто забавно наблюдать за тем, как чопорно и официально общается его друг Эрин со своей девушкой на рабочем месте. Довольно сложно проводить большую часть дня наедине в одном кабинете и не обменяться ни прикосновением, ни лишним поцелуем. Кому-то, возможно, вся эта конспирация и сдержанность показались бы странными, но работа в НЧЧК не располагала к излишествам. А кроме всего прочего, существовал еще и такой серьезный фактор, как семейство Анарилотиони. Мамуля, папуля, братцы и, естественно, стаи племенных грифонов не дремали, дистанционно блюдя честь Нолвэндэ одним только своим наличием.
В общем и целом, не служебный роман, а страшная тайна, покрытая мраком, причем и для обоих влюбленных тоже. Так тоже бывает.
Чисто эльфийская черта — все усложнить до предела и мужественно преодолевать все препятствия, ни в коем разе не ища легких путей.
А потом в канун Дня святого Патрика Нолвэндэ получила повышение в чине — погоны лейтенанта. Вполне заслуженно, надо заметить. Праздновать событие решили одновременно с основными торжествами, тем более что управление уже арендовало "Экспресс-кафе" для корпоративной вечеринки. Коллеги Эрина с нетерпением ждали 17 марта, чтобы с чистой совестью и в честь неофициального Дня независимости напиться, орать песни и флиртовать с дриадами.
Но сначала всем полагалось принять горькую пилюлю в виде Торжественного Собрания. Скажем прямо, мероприятие это вызывало у большинства энчечекистов дрожь отвращения, а также рвотный рефлекс и нервный тик. А кое у кого — обильный словесный понос с отчетливым матерным компонентом. На рисование праздничной стенгазеты бросались лучшие древовидные кадры, словно от безвкусно размалеванных и склеенных ватманов зависел смысл жизни всего учреждения. За неделю до знаменательного события все дриады и наяды становились самыми важными сотрудниками, ведь именно на их плечах лежала подготовка к празднику. А так как от избытка ответственности они чрезвычайно быстро наглели, то тут же приступали к проеданию плеши всем окружающим. От каждого отдела требовалось написать статью о своих достижениях, дать несколько фотографий и какую-нибудь красивенькую открыточку (лучше с цветочками). От предоставления изображений по вполне понятным причинам был освобожден только добрый доктор Роин, сын Норина. И мало кто из белокурых дев-общественниц решался прочитать написанную им статью. Даже клеили ее с закрытыми глазами, до того могучим слогом и ярким видением мира обладал гном-патологоанатом.
Эрин свою статью скачал в Паутине. А когда возмущенная подобной недобросовестностью Пуанцетия (та, которая из отдела кадров) сделала ему замечание, то пообещал применить к дриаде "метод Желудьковской" (уборщицы, с которой эльф находился в состоянии перманентного конфликта), обычно включающий в себя летающее ведро и сломанную об колено швабру, но ради особо торжественного случая расширенный до разрисовывания недовольных девиц маркерами ядовитых цветов. От необходимости еще и доклад писать у капитана ап-Телемнара и так скулы сводило, а тут какие-то претензии вместо благодарности.
— Шрак, а о чем ты будешь делать доклад? — поинтересовался Эрин во время обеденного перерыва у необычайно мрачного особиста.
— О международной обстановке и политической ситуации в Империи, — буркнул тот, приканчивая вторую тарелку рассольника.
— Хорошо тебе, — вздохнул эльф. — А я не знаю.
— Напиши о маньяках древней Ирландии. Будет в тему.
— О друидах, что ли? Про жертвоприношения?
— Угу. Приплети туда святого Патрика, и будет шикарный доклад, — посоветовал гоблин меланхолично.
— А ты куда Патрика вставишь в свою политику?
— Куда придется.
То ли дело День энчечекиста, когда каждое подразделение просто рассказывает о своей работе, и не нужно ничего выдумывать. А тут обязательно надо упомянуть святого Патрика, благодаря усилиям которого Волшебные Расы окончательно обрели независимость от других миров. Хоть умри, но Патрик должен быть. Ведь, потом доклады сдаются в президиум и отсылаются в головное управление. Что там делают с этими идиотскими бумажками, для Эринрандира и всех его соратников оставалось тревожащей душу тайной. Допустить, что в мире есть придурки, способные перечитать столь вопиющий бред, было очень сложно. Таких просто нет. У Дзира имелось предположение, что вышестоящая организация просто зарабатывает на лишние канцтовары, сдавая доклады в макулатуру. Хитрож-ж-ж... умный дроу с докладами поступал проще. Он каждой цитате, употребляемой в тексте, приписывал авторство святого Патрика. Получалось внушительно. И Ытхану Нахыровичу очень нравилось. Накануне самого празднования стенгазета торжественно размещалась на стене актового зала, и каждый сотрудник обязан был хотя бы бегло ознакомиться с ее содержанием и затем похвалить млеющих от восторга авторш. Зал украшался вырезанными из цветной бумаги листиками клевера, корявыми кельтскими узорами и копией портрета самого святого Патрика, сделанного сидским мастером еще при жизни крестителя Ирландии. Странное выражение, застывшее на лице святого, объяснялось просто — сиды с людьми не церемонились никогда, а если к твоей спине приставлен меч, изобразить доброжелательность во взоре очень и очень непросто. Обычно Торжественное Собрание проходило мимо сознания Эринрандира практически безболезненно. Благодаря "Черной чайке", естественно. Залившись эликсиром по самые уши, эльф спокойно переносил отчет о проделанной работе в громогласном исполнении Ытхана Нахыровича, следовавшие за ним доклады, вручение грамот и премий, а также импровизированный концерт, устроенный силами все тех же дриад-общественниц. Все равно потом оставалось либо напиться до бесчувствия на корпоративной вечеринке, либо дежурить по управлению. Но нынешний День святого Патрика знаменовался тайным и тщательно продуманным планом побега от бдительных коллег, который Эрин с Нолвэндэ разработали днем раньше. Напарнице очень хотелось в "Лепрекон-клуб", а ап-Телемнару — хотя бы немного побыть наедине с Нол. Посидеть рядом, не шифруясь и не прячась, послушать музыку, потанцевать и, может быть, даже позволить себе чуть-чуть нежности по отношению к девушке. Хотя... мрачные прогнозы, сделанные капитаном самому себе, постепенно сбывались. На работе они с Нол общались крайне сдержанно и сугубо официально, а свободного времени не оставалось вообще. Зачастую Эрин по нескольку дней не появлялся дома, а если и добирался до улицы Арсенальной, то лишь затем, чтобы принять душ и упасть лицом в подушку. Работа ведь никуда не делась, напротив, ее стало больше.
Эрин уселся рядом с Леготаром, а Нолвэндэ — поближе к командиру дровекого спецназа Дзиру, друг на друга они даже не смотрели.
— Ты сегодня без "Чайки"? — тихо спросил ап-Халдамир.
— Кончилась, — соврал следователь.
— Угу, — кивнул бывший спецагент и самым невинным тоном спросил: — На вечеринке тебя не будет?
— Да. Я потихоньку смоюсь.
Его Непроницаемость кривовато и невесело усмехнулся. Он-то знал, чем кончаются подобные тайные побеги. Эрин-рандира ему было откровенно жаль, но вслух Леготар не сказал ничего. Взрослый уже мальчик, пусть сам разбирается со своими сердечными делами.
За традиционно долгим и скучным докладом Ытхана, смысл которого терялся в дебрях канцелярско-бюрократических фраз, последовала череда еще более унылых и навевающих зевоту выступлений, единственным достоинством которых оставалась скорость прочтения. Народ откровенно ерзал на стульях и терпеливо ожидал конца всего этого издевательства.
Где-то там уже степливалась водка, сохла колбаса и подтекал салат да свежих овощей.
Нолвэндэ и еще парочка новичков получили грамоты за успехи в работе, к которым прилагалась денежная премия. Эрин искренне порадовался за свою напарницу — высокую, стройную и сияющую, принял заслуженные поздравления от коллег как наставник столь молодого и симпатичного дарования, позволил себе ласковую улыбку, адресованную смущенной всеобщим вниманием девушке, и, скрипя зубами, дотерпел до конца дриадский концерт. А когда Ытхан Нахырович наконец решил, что народ созрел для разврата, и дал долгожданный отбой, незаметно сбежал из управления. Ему еще предстояло добраться до "Лепрекон-клуба". Чье-чье, а его отсутствие на праздничной вечеринке никого не удивит и не расстроит. Пьяный в стельку ап-Телемнар к дриадам не пристает, не танцует и даже не особенно склонен к задушевным разговорам. Так что пусть себе пьет в гордом одиночестве и не мешает коллегам веселиться. Девушки, конечно, погрустят, но быстро утешатся. Кто же виноват, что синеглазый эльф оказался такой грубой скотиной?
Улизнуть из-под взора коллег, радостно возбужденных грядущим корпоративом, особенного труда не составило. Собственно, даже и удирать тайком не пришлось. Леди Анарилотиони достаточно было мило пожаловаться на усталость и озвучить намерение встретить праздник в более спокойной обстановке, дабы не провоцировать утреннее нерабочее состояние в связи с похмельем... Мыслечтение — штука тонкая. Никогда не угадаешь, что именно может "сбить настройки" у мыслечтеца и графомага, так что... Меня в общем-то никто не удерживал. Вежливо поздравив коллег и пожелав им хорошо повеселиться, я отбыла. Полагаю, энчечекисты не были удивлены моим нежеланием любоваться на пьяных дриад и их национальные танцы.
А вот в "Лепреконе" было хорошо. Полумрак, клубы табачного дыма под потолком, задорные кельтские напевы и та особенная атмосфера, которая бывает только в отменном сидском пабе. Сиды, само собой, составляли нынче большинство присутствующих. Дети богини Дану поднимали кружку за кружкой во славу Патрика, и застольные их речи становились все веселее и громче. Впрочем, в зале "Лепрекона" хватало и других представителей Волшебных Рас. Все-таки День Патрика объединяет всех. Я заприметила уютный уголок с диванчиком вместо обычных лавок и радостно устремилась туда. Воистину счастье, что столь удобное место оказалось незанято, хотя... В "Лепреконе" я довольно частая гостья — и не спрашивайте, каким чудом мне удается урывать время на то, чтоб посетить очередной концерт! Так что меня уже, можно сказать, знают. Опять же парадная энчечекистская форма с новенькими погонами что-то да значит. А место и впрямь хорошо! Во-первых, полумрак скроет меня — и моего спутника, когда он появится — от любопытных взоров, а во-вторых, до бара рукой подать. В "Лепреконе" официанты традиционно разносят только закуски, за пивом посетители подходят сами. Забив столик, я запаслась живительной влагой: взяла по "Самайну". "Красный" — мне, "Черный" — Эрину. Если поставить кружки рядом, получится очень символично, да. Благородный напиток не успел согреться в кружках, как уж и Эрин появился. Ну вот, теперь праздник точно удался.
— Здорово, что мы тут вдвоем, — заметила я, подставляя для дружеского чмока щеку, где усилиями двух веселых ланнан-йп и одной корриган в честь праздника уже красовался изумрудный трилистник. — Честно сказать, это мероприятие меня... немного утомило. Не ожидала такого официоза. Я тут пива взяла.
— Вижу.
— Вроде бы положено проставляться за "звездочки", а? — Я горделиво покосилась на новенькие погоны. — Как смотрятся?
— Отлично смотрятся. Ты молодец, Нол. Заслужила.
— Надеюсь. — Я подняла кружку. — Следующий тост будет с тебя, а пока... Эх, дай Эру, чтоб не последние!
Потом мы выпили за меня, за Патрика, за зеленые холмы Ирландии, за свободу Волшебных Рас, за Эрина ненова за мои погоны. А разговор все не клеился и не клеился. Никакая уже отчаялась найти такую тему, которая не замирала бы на второй фразе. Ну что ж такое? Праздник же! Может, ему тут не нравится? Ладно, последняя попытка.
— Послушай, я давно хотела спросить... — начала я. — Этот... хм... забавный фильм, на который мы тогда ходили, случайно не образчик твоих предпочтений в отношении кино?
— Что? Нет! Это же Леготар предложил.
— А! Ну ты меня успокоил. — Пиво сделало меня посмелее, к тому же в голове возникла вдруг некая идея, показавшаяся мне неплохой. — Я, признаться, была несколько удивлена тогда.
— А что было не так с фильмом? —- С фильмом... Да все так, наверное. — Я пожала плечами, а потом все-таки призналась: — Понимаешь, я его в общем-то и не видела. Меня хватило на пять минут, а потом пришлось... хм... несколько изменить сознание, чтоб не реагировать на внешние... хм... раздражители. Я подумала, для всех так будет лучше. А что, действительно было незаметно?
— Никогда бы не подумал.
— Льстишь ты мне, пожалуй. — Я задумчиво нахмурилась. — Ну да ладно. Речь не о том. Я к чему все это завела… Мне тут братец Арк мое любимое кино прислал наконец-то.
Я за ним полгода гонялась, нигде найти не могла. "Семь урукхаев" Отличный фильм! Давай еще немножко посидим — и, может быть, ко мне? Посмотрим на ноуте, пива возьмем еще, креветок там... Ты как?
Ой, тис зеленый! Что ж его так перекосило-то? Может быть, я сказала что-то не то?
— Понимаешь, солнышко...
А вот тут передернуло меня. Ничего не могу с собой поделать. Каждый раз, когда меня кто-нибудь так называет, леди Анарилотиони начинает трясти. Ненавижу эту кличку! Еще с гимназии. И потом, в юности был у меня один... знакомый, у которого все... хм... использованные девушки становились "солнышками". Меня этот ловелас осмелился так назвать лишь единожды — я немедленно пожаловалась братьям, и они поговорили с наглецом по-мужски. Короче, на "солнышко" у меня аллергия. Я уже раз двадцать собиралась с духом, чтоб попросить Эрина не называть меня так, но всякий раз не решалась. Однако надо как-то исправлять ситуацию. Как раз в этот момент отдохнувшие музыканты завели новый напев, и сиды немедленно пустились в пляс. Вот и повод.
— Ой, рил! — Я чуть ли не подпрыгнула. — Пойдем, а? Пока ноги держат!
И решительно потянула Эрина из-за стола. Может, хоть так повеселеет?